— Ему, трудно дается общение с тобой. А младшие вообще не могут передать тебе свою мысль. Твое сознание закрыто от мира. Я говорю с тобою только потому, что ты впустил меня внутрь своего ментоэмоционального поля и потому, что это могу.
"Не очень понятно. Уяснил только три момента. Оставшиеся шесть симбионтов, это какие-то младшие, судя по всему. Мое сознание закрыто от мира. И ты можешь общаться со мной достаточно свободно. Это уже хорошо. Давай с остальным разбираться позже. Сейчас есть два важных момента. Первый, у тебя нет какой-то идеи насчет твоего имени, может что-то понравилось? И второй, можешь сказать, сколько сархов прошло с момента вашей первой инициации?"
— С момента инициации прошла четверть сарха.
"Сеть слышала, соотнеси с зафиксированным временем, что прошло после привязки симбионтов".
= С момента инициации симбионтов прошло три часа сорок две минуты. Один сарх равняется четырнадцати часам сорока восьми минутам.
А симбионт между тем продолжил.
— Мне понравился смысл слова Колдун. Он очень четко отражает спектр моих возможностей.
"Ну, Колдун, тоже не плохое имя, почему бы и нет. Мне тоже будет удобно. Дракон и Колдун".
И не откладывая надолго произнес.
"Нарекаю первого нрула именем Колдун".
В этот раз никакой волны жара или холода не было. Но у меня создалось впечатление, будто я молодой саженец деревца, а живительные соки, которые мне помогают расти и развиваться, это нрул по имени Колдун.
"Колдун, а откуда ты узнал об опасности?"
— Это одна из моих способностей — чувствовать, откуда она рождается, я сказать не могу.
"Понятно спасибо. Тогда пока все, я займусь другими делами. Единственное, остался непонятен вопрос с младшими. Колдун, ты говорил, что они тоже хотят что-то мне сказать".
— Младшие со временем были бы рады тоже получить имена, они готовы заслужить это, — сказал мне симбионт.
"Я подумаю над этим ритуалом в отношении них", — пообещал я обдумать возможность настоящей инициации. Она видимо обеспечивает большую степень слияния носителя и симбионта, а кроме того открывает новые возможности или значительно усиливает уже известные. Поэтому это вполне перспективная и выгодная для меня идея. Не требующая особых вложений кроме затрат ментоэнергии, которые я зафиксировал на подсознательном уровне.
Немного постояв и освоившись с новыми ощущениями, которые давало более полное слияние с симбионтами, я попросил Колдуна.
"Если у младших будет что-то важное, передавай их слова мне"
— Хорошо хозяин, — ответил Колдун.
Закончив на этом разговор с симбионтом, вернулся к прерванному разговору с нейросетью и Магиком.
"Сеть, Магик, симбионт так точно и не сообщил, откуда у него информация об опасности, но ей лучше довериться. А это значит, что времени у нас не так много, как нам хотелось бы, всего четырнадцать часов", — подвел не слишком утешительные итоги я.
Поэтому я встряхнутся, и обратился к девушкам, так и сидевшим на медицинском комплексе и ожидавшим от меня следующих распоряжений.
— Девочки, тут поступило предложение поторапливаться, так как могут возникнуть различные, не очень приятные обстоятельства и события, участниками которых мне не хотелось бы быть, — сказал я им, — а поэтому, хватит отдыхать и пойдемте-ка в центр управления.
— Хорошо, — согласились они, почему-то даже не спросив, а с чего это возникла такая спешка.
Но мне это было только на руку и поэтому мы направились в нужную сторону.
Через несколько минут мы дошли до капитанского мостика, одновременно являющегося центром управления и узлом гиперсвязи станции.
Зайдя туда, я уже привычно активировал узел связи и попросил Леиту продиктовать номер, с которым ее нужно соединить.
Но вместо этого, девушка несколько заторможено подошла ко мне и сама ввела набор цифр и знаков, а после этого отошла на несколько шагов назад.
Продолжив процедуру установки канала связи, а также усиления и дешифровки поступающего сигнала, я добился стабильного соединения.
И отойдя от пульта в сторону, сказал.
— Давай солнышко, ты этого давно хотела. Там твои родные и дом. Поговори с ними.
Станция армейского узла связи 47Х89РТ. Фронтир.
****
Ариадна Трекурат в очередной раз с грустью гуляла по их семейной гологалерее. Здесь были выставлены портреты всех близких родственников их небольшого рода.
Вот она остановилась перед голограммой своего мужа. На нее посмотрел сильный и волевой мужчина, с жесткими чертами лица и волшебными голубыми глазами, чью красоту она смогла рассмотреть не сразу, а только через год после их женитьбы. Но до сих пор не может налюбоваться этими такими знакомыми, привлёкшие ее однажды, но раз и навсегда чертам лица. За несколько столетий их знакомства Конуэл совершенно не изменился. Ее муж на протяжении последних трех столетий занимал пост главы службы внутренней безопасности империи Аграф и в последнее время, как то незаметно для многих стал очень значимой фигурой. А в табелях о рангах занял одно из лидирующих мест в очереди на престол империи, хоть и не первое, но в десятку он входил. Но он этого не желал. Конуэл до сих пор оставался простым, но смертельно опасным воином. Однако пост вырастил в этом умном аграфе, очень хитрого и осторожного политика преданного клану и Империи. А поэтому он не устраивал многих. Он оставался таким же непримиримым и жестким, но справедливым аграфом, каким был и до их свадьбы. Аграфам, который был готов отдать свою жизнь, чтобы спасти другого. Правда в последние шестьдесят лет он стал более суров, а улыбка совершенно перестала появляться на его лице. И связано это с рядом трагедий постигших их семью.